Что значит "беречь книги"?

Банан-та будете..?

ответьте, пожалуйста:) очень интересно, правда.

ОК)

Навскидку... орудую ручкой, когда писатель увлечён длинными, с абзац "размером", фразами: он говорит А - и медлит с Б. Промеж А с Б бывает страниц до десяти... Щитайте - повесили в первом акте ружжо, а как зритель об ём забыл, ружжо бабахнуло - а с чего, почему, и зачем так получилось - непонятно, потому как забыто. А так бывает - и бабахнет-та втихомолку... И тогда уж совсем непонятна... Што куда пошло, и почему оно там вышло.

В отношениях с ружжами я стараюсь аккуратничать. И подмечать всё, што годно к "производству") выстрела.

Ещё как бывает - трындит автор об одном событии, о втором событии, а третье событие само, к разговору, просится, по сумме первух двух - пофиксить бы его... Но автор об ём не говорит... Уж не знаю, почему - быть может, полагаит его самоочевидным. Мало того - добавляет к тому, што вышло по сумме первых двух ещё пару-тройку самоочевидностей, часта втихую, и сообщает итоговую сумму... А как она такая получилось... Нет, без ручки не разобраться).

В ощем, я за то, штобы ходы записывать).

Когда читаешь што-та длинное, описательное по смыслу, по настроение - ощущаешь потребность - почистить от словесного трескоту скелет мысли, высвободить её нить. А затем, слово за словом, мысль за мыслью, описание за описанием, нанизать всё шелуху, всю авторскую болтовню, в обратном порядке. Тёмное, долгое описание размахрившегося на ветру, поеденного осенью, дырявого, бурого листа, гонимого волною и ветром), по луже - будучи окомментированным - проясняется) - книга грязна от ручки, а в мыслях ясна) - стадо букв с пробелами, запятыми и прочей, обычнай для письма "живностью" - всего того, из чего составлены книжные и лужа, и лист, и махрушки на листе - высвободившись из книги, из букв, сойдя с бумаги - становится чувством, личнам переживанием.

Я люблю долгие описания, но без ручки там, на мой взгляд, пропасть и заблудиться). А с ручкой плавна и хорошо плывёшь за мыслью - сам текст послушен как хорошо воспитанный пёс - спал непонятный и тихий, весь в себе - а дали команду (то есть, почеркали ручкой) - так стал жив - напряжён, сопряжён и собран, подобран, атлична структурирован). Так абзац за абзацем присваиваешь себе произведение, осваиваешь текст, комментируя - даже так - окомментируя его).

Разный текст "требует" разного подхода - Тургенева читаешь, подмечая за им симпатишные слова - в глазах тургеневских барышень, када оне влюблены, разливается "жидкий блеск", герои действуют, как правило, "проворна" - "взбираются" на крыльцо, целуют ручки, "возражают" (по смыслу - отвечают) - всё, всё! проворна) Звёзды в тургеневских небесах "теплятся", а то бывает - "шевелятся"). В кавычки взяты обычные, на мой вкус, обороты (для Тургенева). С ручкай удобна следить за стилем, за авторским "почерком"). Текст Тургенева - "плавный" текст - он словна медленная вода, он словна волна - спокойная и мерная - читаишь, как музыку слышишь - "падая" в забытьё). Вот, штоб не снесло, не закинуло далеко, от берегу, ставлю ручкой приметы, засекаю - где я щас).

А вот, допустим, Олдингтон - Смерть Героя - текст "дышит" яростью, страстью - темп, ритм рваные - сам автор назвал свой роман "джазовым" - тока што обличал, а, глянь, уже оправдывает... неспокойное произведение, злое, умное, крайне нетерпимое, и местами, кажется, дурнейшее, настока субъективен автор, настока хлещет эмоцией. Там и поспорить приятна, оно там и просится....)

Вот всё што вспомнилось... Когда я читаю, пишу - я редка за собой подглядываю). Может, это не всё). Может, есть штук дцать других причин, "принуждающих" меня к подписывать, комментировать, к черкать - короче, к "портить" книги)

зы: раз такая пьянка - вы тоже, плз, што-нить да ответьте - как выдумаете - отвечайте).

Как была Феникс мaндой ебaнутой - так и осталась... Лечи нервы, вечная птица.