«Папочка, мама вся в крови!»
Они жили в Доме (именно так все называли особняк моего дедушки и бабушки) меньше года, и он все еще казался непривычным, особенно среди ночи. Поэтому, когда двенадцатилетняя Мэриэнн увидела свою мать, лежащую без чувств в одной из ванных комнат наверху — не в родительской, а в их с сестрой, расположенной немного дальше по коридору, — она была совершенно ошарашена. Весь пол ванной был залит кровью. Ужас Мэриэнн был так велик, что она преодолела свое обычное нежелание беспокоить отца в его спальне и помчалась в другой конец дома, чтобы его разбудить.
Фред выбрался из кровати, быстро прошел по коридору и обнаружил свою жену в бессознательном состоянии. С Мэриэнн, следующей за ним по пятам, он бросился в свою спальню к телефонному аппарату и заказал разговор. К тому времени он был уже влиятельным человеком со связями в больнице Jamaica, так что его немедленно соединили с кем-то, кто направил в Дом бригаду скорой помощи и обеспечил, чтобы по прибытии в отделение неотложной помощи их ожидали лучшие врачи. Фред как только мог объяснил происходящее человеку на другом конце провода.
Мэриэнн слышала, как он несколько раз произнес «менструация», незнакомое слово, звучащее в исполнении отца очень странно. Вскоре после того, как Мэри доставили в больницу, ей сделали экстренную гистерэктомию: врачи выявили серьезные послеродовые осложнения — все девять месяцев с момента рождения Роберта они протекали бессимптомно. Во время операции в брюшную полость занесли инфекцию, которая вызвала дальнейшие осложнения.
В больнице она проведет несколько недель.
Поскольку Мэри физически и эмоционально отсутствовала из-за своих недугов, Фред автоматически становился единственным доступным родителем, но считать его воспитателем было бы ошибкой. Он твердо верил, что общение с маленькими детьми — не его забота, и по двенадцать часов шесть дней в неделю занимался делами своей компании Trump Management, как если бы его дети могли и сами позаботиться о себе. Он концентрировался на том, что было интересно ему: на своем все более успешном девелоперском бизнесе. На тот момент главными делами его жизни были два крупных жилищных комплекса в Бруклине — Shore Haven и Beach Haven.
Повторюсь, из-за отсутствия интереса к ним со стороны Фреда в самом неблагоприятном положении оказались Дональд и Роберт. Поступки младенца — это поведение, направленное на поддержание контакта, стремление к положительной, утешающей реакции воспитателя: улыбкой вызвать улыбку, слезами добиться объятий. Даже при нормальных обстоятельствах Фред посчитал бы любые подобного рода проявления источником раздражения, но Дональд и Роберт, скорее всего, были даже более надоедливыми, потому что они скучали по матери и были серьезно расстроены ее отсутствием.
Однако чем больше было их огорчение, тем категоричнее Фред их отвергал. Он не любил, когда от него что-то требуют, и раздражение, спровоцированное навязчивостью детей, создало в семье Трампов опасное напряжение: демонстрируя поведение, биологически предназначенное запускать успокаивающую и утешающую реакцию со стороны родителей, наиболее уязвимые маленькие мальчики, наоборот, вызывали гнев или безразличие отца.
Для Дональда и Роберта потребность в эмоциональной поддержке стала ассоциироваться с унижением, отчаянием и безнадежностью. Поскольку Фред не хотел, чтобы его беспокоили, когда он дома, ему было явно на руку, что дети так или иначе приучались в нем никак не нуждаться.
Стиль воспитания Фреда на самом деле усугубил негативные последствия отсутствия Мэри. В результате его дети были изолированы не только от остального мира, но и друг от друга. Начиная с этого времени для детей становилось все более трудно выстраивать отношения и находить единение с другими людьми. Это послужило одной из причин того, что братья и сестры Фредди в итоге его подвели; заступиться за него, а тем более помочь значило бы навлечь на себя гнев отца.
Когда Мэри заболела и Дональд внезапно был лишен главного источника поддержки и человеческого общения, Фред остался единственным человеком, на помощь которого он мог надеяться. Однако потребности Дональда, которые и до болезни матери удовлетворялись не всегда, отцом и вовсе не замечались. Фред, который в силу обстоятельств должен был бы стать для Дональда основным источником утешения, скорее вызывал страх или неприятие.
И это поставило Дональда в невыносимое положение полной зависимости от отца, который, по всей вероятности, внушал ему ужас.
В некотором смысле ненадлежащее обращение с детьми представляет собой опыт, в котором чего-то или слишком много, или совершенно недостаточно. Дональд, потеряв контакт с матерью на важнейшем этапе своего развития, непосредственно столкнулся с «недостаточностью», что причинило ему глубокую психологическую травму. Совершенно неожиданно его нужды перестают удовлетворяться, а страхи и стремления остаются неутоленными.
Брошенный матерью как минимум на год, имея отца, не только не способного удовлетворять его потребности, но и создать у него ощущение любви и защищенности, собственной ценности или человеческой общности, Дональд страдал от лишений, которые оставили шрам на всю жизнь.
Черты характера, которые были этим обусловлены — проявления нарциссизма, хамства, завышенной самооценки, — в конечном итоге привлекли внимание моего деда, но не в том смысле, чтобы сгладить весь тот ужас, который этому предшествовал.
По мере взросления Дональд подвергался действию отцовского «слишком» опосредованно — через наблюдение за тем, что происходило с Фредди, когда он был объектом слишком большого внимания, слишком больших ожиданий и, что наиболее существенно, слишком большого унижения.
С самого начала эгоизм Фреда исказил его приоритеты. Его забота о детях, какой бы она ни была, отражала его собственные потребности, а не их. Любовь ничего для него не значила, он не мог сопереживать их бедам, что является определяющей характеристикой социопата; он ожидал только подчинения. Дети не проводят подобных различий, и они верили в то, что отец их любит или что смогут каким-то образом его любовь заслужить. Но они также знали, пусть и всего лишь на подсознательном уровне, что «любовь» их отца (такая, которую они ощущали) была вовсе не бескорыстной.
Мэриэнн, Элизабет и Роберт в большей или меньшей степени испытывали то же, что и Дональд, потому что Фред совершенно не интересовался детьми. Его старший сын, носящий его имя, получал внимание Фреда просто потому, что рос продолжателем его дела.
Чтобы с этим совладать, Дональд начал развивать мощные, но примитивные способы защиты, отмеченные все возрастающей враждебностью к окружающим и кажущимся равнодушием к отсутствию матери и пренебрежению отца.
Последнее со временем стало чем-то вроде выученной беспомощности, ввиду того, что это хоть и изолировало его от худших последствий его страданий, но также делало чрезвычайно затруднительным (а в долгосрочной перспективе, я бы сказала, невозможным) удовлетворение любых его эмоциональных потребностей: слишком нарочито он принялся демонстрировать, что совершенно их не имеет. На их месте этих потребностей выросли своего рода недовольство и поведенческие реакции — включая хамство, дерзость и задиристость, — которые на тот момент выполняли свою задачу, но со временем становились все менее уместными. При наличии должной заботы и внимания преодолеть их было бы возможно.
К несчастью для Дональда и всех остальных на нашей планете, эти поведенческие модели оформились в черты характера по причине того, что, как только Фред заметил своего шумного и сложного среднего сына, он их оценил. Иначе говоря, Фред Трамп начал одобрять, поощрять и поддерживать те качества Дональда, которые делали его, по сути, недостойным любви и являлись, помимо всего прочего, прямым результатом дурного обращения Фреда.
… Мэри так никогда полностью и не оправилась. Изначально суетливая, она начала страдать бессонницей. Старшие дети встречали ее, в любое время бродящую по дому, как беззвучный призрак. Однажды посреди ночи Фредди увидел, что она стоит на стремянке, разрисовывая коридор. Иногда по утрам дети обнаруживали ее без сознания в самых неожиданных местах; неоднократно все кончалось тем, что приходилось отправлять ее в больницу. Это поведение стало частью жизни дома. Мэри получала помощь в связи с физическими травмами, которые она получала, но глубинные психологические проблемы, те, что заставляли ее попадать в ситуации повышенного риска, оставались без внимания.
Фото: пресс-служба, Getty Images, Legion-Media.ru, Shutterstock/Fotodom.ru, Facebook (запрещенная в России экстремистская организация)