«Быть еврейкой в 21 веке — осознанный вклад в себя»: как 26-летняя Анна идет нога в ногу со временем и чтит традиции своего народа

Всем привет! Меня зовут Анна Корчагина, я родилась и живу в Санкт-Петербурге. Мне 26 лет, и я — еврейка. Но узнала об этом я отнюдь не в раннем детстве. Впрочем, обо всем по порядку.

В моей семье намешано множество кровей, в том числе, и еврейская. Во мне ее половина, моя мама — еврейка. А папа — русский, его родственники из Пензенской области. Мамин папа Яков Давыдович Дородный родился в 1916 году под Вознесенском в очень ортодоксальной семье. Мой прадед Давид Дородный был евреем-караимом. Это отдельное течение в иудаизме, представители которого жили по древним законам.

Еще подростком, не выдержав жестких порядков, мой дедушка сбежал из дома. Он увлекался боксом, работал в цирке и был невероятным красавцем — только взгляните, какой он денди на старых фото. Ну просто Джеймс Бонд!

Яков стал моряком и много лет служил на флоте. Как-то раз дед подрался со своим командиром из-за девушки, и его отправили служить на Пулковские высоты. Там во время Великой Отечественной Войны шли ожесточенные бои, и дедушка храбро сражался. Ему удалось выжить. Теперь мы каждый год всей семьей ездим 9 мая на Пулковские высоты. Раньше  дед встречался там со своими сослуживцами. А сейчас там собираемся мы — внуки, дети, правнуки его сослуживцев. Каждый год мы поддерживаем эту традицию, для нас это очень важно. Исключением стал только этот год, причину вы знаете — пандемия.

Изначально я даже не подозревала, что я — еврейка. Дома не было принято акцентировать на этом внимание. Так что в 12 лет это известие стало для меня настоящей неожиданностью. В том году меня отправили в еврейский детский лагерь на лето. И тогда я узнала, что, оказывается, тоже имею отношение к еврейству. Кстати, этот термин объединяет множество понятий: религию, национальность, происхождение и культуру.

Нет, разумеется, я и раньше знала, что дедушка посещает синагогу и празднует Песах (это центральный иудейский праздник в память об Исходе евреев из Египта), но всерьез над этим не задумывалась. «Дедушкины штучки», — считала я. Это был его способ проводить досуг, его увлечения, которые меня не касались. Но в 12 лет мне объяснили, что на самом деле это не так. Вот с тех пор я увлеченно распутываю клубок своих корней.

«Мама» — первое слово

Мой характер сформировали родители: мой русский папа и моя еврейская мама. Так получилось, что по темпераментам они были достаточно разные. Папа был очень спокойным человеком, очень добрым, теплым и душевным. Мама, конечно, не менее душевная, но в ней больше драйва. Она не любит сидеть на месте, ей нравится путешествовать. Во мне есть что-то от них обоих. Я не могу разделить это на еврейское и русское.

Знаете все эти истории о еврейских мамах? Вот моя мама в хорошем смысле именно такая. И я не считаю это стереотипом, это подтвержденная закономерность, ведь я знаю много таких семей.

Моя мама очень заботливая и участливая, она переживает за нас и всегда выступает на нашей со старшим братом стороне. Ее опеки иногда бывает много, но это здорово, это ощущение согревает, и ничего плохого я тут не вижу. Однако в детстве мама казалась нам властной женщиной, единолично принимающей решения. Авторитета папы никто не умаляет, но образ создавался именно такой. При этом речь не идет о суровом детстве, где кто-то кого-то бил хлыстом и мы сразу вставали по стойке смирно. Нас не держали в ежовых рукавицах. Но нам терпеливо объясняли, как вести себя правильно и достойно. Это давало свои плоды: мы с братом росли беспроблемными детьми, хорошо себя вели и не хулиганили.

«В школе кидало из стороны в сторону…»

Во время учебы в школе я не сталкивалась ни с какими нападками из-за национальной принадлежности и не страдала от бытового антисемитизма. С этим повезло. А после 12 лет, когда в моей жизни наступил своеобразный переворот, я уже начала активно посещать всевозможные еврейские организации и участвовать в мероприятиях. Так что мои друзья однажды заметили мой возросший интерес к своей национальности. Конечно, спрашивали:  «А как это у вас делается?», «А как это у вас проходит?». Но все это было из добрых побуждений.

Моими любимыми предметами были литература, русский и английский языки. Мне совсем немного не хватило до серебряной медали. Вне уроков я увлекалась шахматами. У меня даже есть разряд! Я бы сказала, что многие евреи отлично играют в шахматы, но мне бы не хотелось проводить такую параллель, чтобы избежать лишних стереотипов.

Также я играла в школьные годы в «Что? Где? Когда?». Наши игры проходили в еврейской организации «Сохнут» (она служит связующим звеном между Израилем и еврейским народом по всему миру) в Санкт-Петербурге. Компания там подобралась замечательная, я была одной из самых младших, но мне было комфортно с ребятами постарше. Еще одно время я занималась олимпиадной математикой и щелкала как орешки сложные задачи. Правда, потом в какой-то момент все резко поменялось, математику я забросила и начала писать прозу, стихи и не на шутку увлеклась литературой. В школе меня часто кидало из стороны в сторону, сейчас я более стабильна в своих увлечениях.

«Моя мицва»

Как я поняла, чем хочу заниматься в будущем? Честно говоря, до сих пор пытаюсь это понять. Я выучилась на редактора в Санкт-Петербургском государственном университете промышленных технологий и дизайна. Но по специальности не работала. Работа редактора — это сплошные тексты и рукописи, бесконечная тишина. А мне, обладательнице экстравертного характера, хотелось какого-то драйва и постоянного движения.  Обожаю знакомиться, общаться, собирать вокруг себя людей и создавать такие условия, чтобы всем было комфортно.

Поэтому я с удовольствием работала в детских лагерях. Я была мадрихом — наставником, лидером группы. Не вожатой, а именно мадрихом. Вожатый, на мой взгляд, больше занимается организацией досуга без индивидуального подхода, в то время как мадриху важнее всего создать приятную атмосферу в группе.

В дальнейшем уже в санкт-петербургском филиале организации «Гилель» (а это крупнейшая молодежная еврейская организация, названная по имени мудреца Гилеля), я вскоре почувствовала себя на своем месте. В 2017 году я впервые побывала в Израиле, путешествовала в рамках образовательной программы для молодых людей с еврейскими корнями.

Я впервые оказалась так далеко от дома, да еще и вместе с 40 незнакомыми людьми! Только представьте: привычная монохромная санкт-петербургская картинка со всеми оттенками серого вдруг сменилась буйством красок зимнего Израиля. Да я такой изумрудной травы никогда в жизни не видела! Мы побывали на севере, покрытом зелеными лесами, ступали по каменистой почве пустыни Негев, видели Мертвое море — это вообще настоящее чудо света. Мы были и в Тель-Авиве, и в Иерусалиме — и все это такое разное, но в то же время объединенное чем-то большим. Для меня первая поездка в Израиль стала своеобразным ключом к познанию и открытию чего-то нового в себе, подтолкнула к дальнейшим свершениям.

После этого «Гилель»  стал для меня «третьим местом». Поясню, что я имею в виду. Первое место — это дом, второе — это работа, ну а третье место — то, где вы находите себя и можете себя проявить.

Я начала там работать с июня 2018 года. Разрабатывала концепции мероприятий. У нас было множество различных программ: и образовательных, и личностного роста, и посвященных изучению языка. Мне запомнился масштабный проект «Моя семейная история». Мы организовывали семинар, куда приезжали ребята со всей России, и устраивали для них лекции и мастер-классы от людей, которые работают с архивами. Они делились своим опытом, чтобы ребятам было легче узнать в будущем историю своей семьи.

Сейчас я уже не работаю в «Гилеле», наши пути разошлись. Но я не ушла из организации как таковой, я просто оставила прежнюю должность, а со своими друзьями поддерживаю связь. Кроме того, я по-прежнему продолжу возить группы в Израиль, ведь это такой шанс познакомиться с разными и интересными людьми.

Возможно, в будущем я попробую получить дополнительное образование. Например, психологическое. Всегда приятно и полезно знать какие-то инструменты взаимодействия с другой личностью, чтобы не обидеть, не сломать человека. Мне просто нравится находиться в процессе изучения чего-то, потому что стагнация — это самое неприятное, что может случиться с человеком.

В дальнейшем мне хотелось бы заниматься чем-то, что связано с коммуникациями, будь то коммуникация внутри большой компании или же еврейской общины.

«Попробуйте писать справа налево»

Как известно, иврит — это язык повседневного общения евреев. В прошлом это звание принадлежало идишу, который сильно напоминает немецкий язык по звучанию. Однако сегодня он уже вышел из употребления.

Я немного знаю иврит и продолжаю учить его онлайн с преподавателем в группе. Всегда приятно заниматься у того человека, который горит своей специальностью, и наша преподавательница заражает этим рвением всю группу. Иврит мне кажется очень красивым языком. Он и древний, и современный.

Пока иврит для меня сложен. Тяжело перестраиваться и привыкать читать и писать справа налево, а не слева направо, как в русском языке. Если раньше я бралась за какой-либо иностранный язык (например, испанский), то с моим хорошим знанием английского я не испытывала особых сложностей. Здесь все совершенно по-другому. Так что нужно «забыть» все остальные языки, чтобы погрузиться в иврит.

Люблю еврейскую музыку, мне нравятся современные израильские исполнители. Например, очень популярные в Израиле певица Noa Kirel и певец Mergui. А романтические поп-баллады Идана Янива я крутила еще в школьные годы. Иврит мелодичный и певучий, слушать песни на нем — сплошное удовольствие.

Мне нравится национальная литература, она дает представление о том, как евреи жили раньше. Среди любимых авторов Исаак Башевис-Зингер и Шолом-Алейхем. Сейчас читаю книгу Макса Даймонда «Евреи. Бог. История». Она рассматривает еврейскую историю с самого начала и рассказывает, как так получилось, что евреям удалось сохраниться, справиться с трудностями в двадцатом веке и не потерять себя, свои традиции и идентичность.

«Как будто торт ''Наполеон'', но не он»

В моей повседневной жизни еврейского не так много, потому что я не религиозный человек. Я ношу на шее Звезду Давида, но для меня это прежде всего символ того, что я не забываю о своих корнях и истории. С самого детства помню, как дедушка делал тортики из мацы (это такие тонкие хрустящие лепешки из пресного теста — единственный вид хлеба, который можно есть в период еврейской Пасхи). Слои из мацы, оставшейся после праздника, он промазывал творожным кремом, йогуртом, сгущенкой или вареньем. И получался как будто «Наполеон», но не он. Мы до сих пор их делаем всей семьей.

Я обожаю национальную кухню. У нас был интересный проект «Бабушка накормит», где еврейские бабушки рассказывали и показывали нашим студентам, как готовить традиционные блюда. Мы даже выпустили брошюру со всеми их рецептами, и периодически я к ней обращаюсь, особенно сейчас, в период карантина.

Так, недавно я готовила одно из моих любимых лакомств под названием Лекех. Это такая медово-коричная коврижка. Для начала натрите апельсиновую цедру (и обязательно выжмите сок из одного апельсина, он еще пригодится!) и корень имбиря. В глубокую миску просейте стакан муки, добавьте ¾ стакана сахара, а также чайную ложку соды, корицы и молотого имбиря. Все это нужно перемешать. В центре всего этого делаете углубление, туда вливаете стакан меда, добавляете 2 яйца и 2 столовые ложки растительного масла и заранее натертую цедру. Все хорошенько перемешиваем, добавляем апельсиновый сок и свежий имбирь, а потом замешиваем тесто. Выпекаем 40-50 минут в духовке при 180 градусах. Готовую коврижку нарезаем маленькими квадратиками. Несложно, вкусно и довольно быстро.

Кроме того, месяц назад был Песах, и после праздника у нас осталась маца. Разумеется, мы готовили дома форшмак. Это тоже просто. Нужно перетереть селедку, добавить яйцо, лук, немного масла и яблоко, выложить это на мацу — вот и получается лучший бутерброд на свете. Проще некуда, очень питательно и очень по-еврейски.

Заметила, что многие мои знакомые на карантине начали готовить хумус. Раньше, учитывая ритм жизни современной петербургской молодежи, нам было некогда. Теперь же на это появилось время, и можно хоть целый день вымачивать нут для хумуса. Это универсальная закуска. Его можно есть и с картофелем, и с овощами, и с курицей — всегда будет вкусно.

Кстати, кашрут — свод правил о разрешенной и запрещенной пище для евреев — я не соблюдаю. Напомню, я узнала о своей национальной принадлежности только в 12 лет. До этого я воспитывалась иначе, и привычки у меня сформировались другие. Сейчас уже в более взрослом возрасте я понимаю, что кашрут — это правильный и логичный свод рекомендаций. Так что целиком я его не придерживаюсь, но некоторые пункты беру на вооружение. Например, не ем мясное и молочное одновременно. Любой доктор подтвердит: для желудка не лучшее сочетание. Также я не люблю свинину, потому что это жирное и тяжелое мясо.

Праздник, который всегда с тобой

Я отмечаю еврейские праздники. Встречаю с друзьями Пурим (праздник, установленный в память спасения евреев от истребления их Аманом, любимцем персидского царя), Хануку (праздник света) и Рош ха-Шана — это еврейский Новый год. Моя семья не празднует эти даты, ведь моя мама росла и воспитывалась в те времена, когда в Советском Союзе любая религия не сильно приветствовалась, а ее проявления скрывались.

Еврейские праздники — это определенная последовательность действий и ритуалов. Учитывая, что я не религиозна, для меня это прежде всего сохранение традиций и напоминание о моих корнях. Но, например, к Шаббату (это седьмой день недели, он начинается в пятницу вечером) я дома готовлю две халы (и накрываю их специальным покрывалом, которое называется нахальница), а также виноградный сок (вино я не пью) и зажигаю свечи. Затем произношу в определенной последовательности благословения, читаю текст из Торы и пою особые песни — шаббатние пиюты. Вот это уже стопроцентная традиция, которая никуда не денется из моей жизни. На протяжении почти двух лет я проводила Шаббаты и, конечно, это уже вошло в привычку. Не могу представить пятницу без шаббатнего пиюта. И даже сейчас на карантине я либо присоединяюсь к онлайн-трансляциям, либо просто напеваю эти песни.

Также важной датой для меня является Йом-Кипур (судный день). В этот день на небесах будет принято решение, в какую книгу будет записана ваша душа: в Книгу Жизни или в Книгу Смерти. Все желают друг другу хорошей записи. И, как для кого-то ночь с 31 декабря на 1 января является символом грядущих перемен в новом году, так и для меня Йом-Кипур —  это своеобразный знак того, что пора перелистнуть страницу жизни.

Дела сердечные

На еврейской свадьбе я пока ни разу не была. Только играла невесту в спектакле, и мне нужно было встать под хупу (это такой «шатер» из балдахина на четырех столбах, под который еврейская пара становится во время бракосочетания) со своим «женихом».

Хупа — это очень красивая традиция. Сам балдахин символизирует еврейский дом, он со всех сторон открыт, и это означает радушие хозяев, готовых принять гостей. А то, что в нем нет мебели, также имеет значение. Ведь главное в любом доме — это не имущество, а люди, которые там живут. Если мой спутник жизни окажется евреем, то я бы скорее хотела, чтобы и моя свадьба прошла согласно традиции.

К вопросу о личной жизни. Главное в человеке — это его душа, а то, какой он национальности, для меня дело десятое. Последние пару лет я очень много времени провожу в еврейской общине, и мои ухажеры находятся внутри нее, так что какое-то отношение к еврейству они имеют. Но сейчас я буду посвящать еврейской общине меньше времени, так что посмотрим, что будет дальше. В любом случае я расскажу молодому человеку о том, какую роль для меня играет моя национальность, и буду приглашать его на мероприятия, чтобы познакомить с нашей историей и культурой. 

Битва со стереотипами

Я очень негативно отношусь к стереотипам о евреях. Понимаю, что среди нобелевских лауреатов огромное количество евреев, их также много среди финансистов и экономистов. Но я уверена, что представитель любой национальности может стать и финансистом, и врачом, если захочет. Я терпеть не могу бытовой антисемитизм — это, когда близкие люди из твоего окружения могут ненароком задеть твои чувства. Они давно знают, что ты — еврей, и при этом могут при тебе пошутить в стиле «Петя не будет сдавать деньги, он же еврей». Все понимают, что Петя все равно все сдаст, потому что Петя давно входит в эту компанию людей и со всеми дружит. Но Пете будет неприятно все это слышать, потому что это дурацкий стереотип.

Думаю, что мышление современного человека должно быть гибким. Так что поддаваться на провокацию исторических стереотипов не нужно.

Я, кстати, еврейка, но я светловолосая. И когда мне говорят, что все блондинки глупы, а потом вдруг начинают шутить о высоком интеллекте евреев, я чувствую себя некомфортно. Часто люди просто не обращают на это внимания, для них это смешная шутка. Но проверьте свое окружение, узнайте, приятно ли им слышать такие высказывания в свою сторону. Некоторых подобные слова сильно ранят. Давайте от этого избавляться.

Часть истории

Люблю ходить в синагогу. Она у нас в Санкт-Петербурге потрясающе красивая! Если вы никогда не были в Большой Хоральной Синагоге, обязательно посетите ее. Мне о ней рассказывал дедушка, я там не была лет до 20, но посетив ее, испытала большой восторг. Точно так же я себя чувствовала, когда впервые подошла к Стене Плача в Израиле. Я подошла к ней, приложила руку и… Там настолько мощная энергетика, что ты подходишь к ней (какой бы ты ни был: религиозный или нет) и ощущаешь, что за тобой как будто стоят все поколения семьи, которые не смогли по какой-то причине сюда добраться. И они все выстраиваются за твоей спиной, ты чувствуешь эту связь между вами и понимаешь, что ты — нечто большее, чем единица в огромной вселенной. Ты — это часть истории своей семьи.

Я знаю очень многих ребят, которые до образовательной программы даже не знали о своих еврейских корнях. Таких ребят очень много в странах СНГ, их мамы и папы выросли в СССР, где все это не афишировалось. Конечно, во взрослом возрасте у тебя уже есть какие-то установки в твоей голове. И когда тебе в этот пазл вставляют новую деталь о еврейских корнях, тебе может быть сложно жить с этим дальше. Поэтому важно найти единомышленников, а с их помощью — ответы на важные вопросы.

Думаю, что для того, чтобы в 21 веке еврейская община России продолжала существовать, необходимо продолжать заниматься самоидентификацией. Если мы не будем поддерживать общину, наши дети не смогут ничего узнать о себе и истории своего народа. И это касается вообще любой другой общины.

Говорят, что в Израиле проще быть евреем, чем за его пределами. В какой-то степени это так, ведь люди вокруг говорят на иврите, а еврейские праздники там считаются государственными. Ты живешь во всем этом, и никаких усилий прилагать не нужно. А уже за пределами Израиля дела обстоят иначе. Кто-то учит иврит, чтобы читать тексты на языке оригинала. Кому-то приходится приспособить свое жилище определенным образом, чтобы отмечать Шаббат, или взять отпуск на работе, если важный еврейский праздник не выпадает на выходной день.

Быть еврейкой в 21 веке — это определенный вклад в себя, который ты осознанно делаешь. В России я чувствую себя свободной, у меня есть возможность учиться и узнавать новое, отмечать праздники, ходить в синагогу, обсуждать это с друзьями — как евреями, так и нет. Так и должно быть.