«Раскольников в юбке», «Дина-мясорубка» и еще три самые страшные женщины-убийцы в истории России

Woman.ru рассказывает о самых знаменитых женщинах-убийцах России и Советского Союза.

Ирина Гайдамачук

Жительницу Красноуфимска Ирину Гайдамачук в народе прозвали «Раскольниковым в юбке» — женщина охотилась исключительно на старушек. Все началось в 2002 году — небольшой город в Свердловской области захлестнула волна жестоких убийств. Преступник орудовал молотком, реже — ножом, причем нападал на пенсионерок в их собственных квартирах. Милиция разводила руками — у стражей порядка не было ни одной зацепки по делу. Все изменилось, когда Гайдамачук напала на очередную жертву. Бабушка оказалась очень прыткой и после удара в живот не свалилась замертво, а стала кричать и звать на помощь соседей. Уйти незамеченной Ирине не удалось — свидетели смогли описать ее внешность. Тогда-то все и узнали, что таинственный убийца — женщина.

Несмотря на это, Гайдамачук не могли поймать еще целых семь лет, а однажды сотрудники правопорядка арестовали некую Марию Валееву — она была похожа на фоторобот Ирины. Женщина даже призналась во всех содеянных преступлениях! Жители Красноуфимска только вздохнули с облегчением, как вскоре в соседнем Серове было совершено идентичное убийство. Валеева моментально отказалась от своих показаний и заявила, что призналась в преступлениях из-за того, что на нее оказывали физическое и психологическое насилие сотрудники милиции. Остается только догадываться, что они делали с женщиной…

Гайдамачук задержали лишь в 2010 году. Выяснилось, что у Ирины есть две дочери, причем вторая — несовершеннолетняя. Соседи женщины говорили, что она частенько прикладывалась к бутылке, но в остальном была чуть ли не образцовой матерью. 

Судебная экспертиза не нашла у женщины никаких психических отклонений, Гайдамачук приговорили к высшей мере наказания — 20 годам лишения свободы. Семь из них «Раскольников в юбке» уже отсидела.

Мария Петрова

«Зюзинская маньячка» — случай в отечественной криминалистике уникальный. Мария Петрова нападала исключительно на мужчин, причем делала это средь бела дня: женщина на глазах у прохожих резала парням горло. Крепкая, высокая и мускулистая, Петрова работала преподавателем физкультуры в местном техникуме и вела секцию по гиревому спорту. К ней никогда не было никаких претензий, но коллеги позже отмечали, что Мария была нелюдимой и ни с кем не общалась.  

«М.А. Петрова проявила себя ответственным, трудолюбивым и добросовестным преподавателем. Она создала и организовала работу секции гиревого спорта. Пользовалась уважением учеников и коллег», — написано в ее характеристике с места работы.

Петрова жила у станции метро «Варшавская», там же она прогуливалась в поисках новой жертвы — что далеко ходить? На момент совершения преступлений Петровой было всего 24 года.

«Я вечером пошла на пробежку. Так как было поздно, взяла с собой нож для самообороны. Он лежал в левом рукаве моей ветровки. Пробежала по переходу и уже пешком пошла мимо остановки. Заметила человека, который стоял на остановке. Он качался, наверное, был сильно пьян. Когда я проходила мимо, он схватил меня за куртку, обозвал нецензурно. Я выхватила нож, полоснула его по горлу», — расскажет позже Мария.

Вскоре после этого у Петровой случился конфликт на работе с пожилым мужчиной. Девушка позже скажет, что он проявлял излишне настойчивые знаки внимания. После ссоры Петрова нестерпимо сильно захотела причинить боль кому-то старше ее, но целью она выбрала не того самого коллегу, а незнакомого пенсионера на улице — 60-летний Николай Жабин скончался на месте. После этого она попыталась убить еще троих, они выжили лишь чудом.

Девушку не могли поймать полтора месяца, причем непонятно, по какой причине: она особо не скрывалась, продолжала вести обычный образ жизни, вдобавок ее видели толпы людей прямо в момент совершения преступлений.

23 апреля 2002 года милиция все-таки пришла пообщаться с Петровой, а та взяла и призналась в содеянном. Даже отпираться не стала. Более того, она очень четко рассказала обо всех совершенных убийствах и покушениях.

По словам Петровой, ее изнасиловали, когда она была подростком. Это, конечно, отразилось на ее ментальном здоровье — девушка состояла на учете у психиатра. Несколько проведенных медицинских экспертиз выявили у нее серьезные отклонения, вердикт был однозначный — Петрова больна и нуждается в лечении. Ее признали невменяемой и поместили в закрытую спецбольницу. В случае выздоровления она может выйти на свободу, а некоторые СМИ в 2013-м писали, что это случится совсем скоро. Пока так и не случилось...

Мадина Шакирова

Историю людоедов Мадины Шакировой и Алексея Суклетина — а в народе «Дины-мясорубки» и «Аллигатора» — обсуждал весь Советский Союз. И от нее действительно кровь стынет в жилах.

Мадина была на 13 лет младше своего сожителя. Уже после того, как ее арестовали, девушка не могла объяснить, как она вообще с ним связалась, ведь была крайне избирательна. Шакирова отшивала всех кавалеров, если ей не нравилась мельчайшая деталь — Мадина хотела симпатичного, умного. Как она начала жить вместе с бывшим зэком и охранником товарищества «Каенлык» в Казани, оставалось загадкой и для самой Шакировой. Однажды она даже сказала, что была словно загипнотизирована.

Впрочем, соседи Суклетина, которые не знали о его жутких преступлениях, считали мужчину чуть ли не идеальным: работящим, порядочным, начитанным (в тюрьме он действительно «проглотил» много книг — сидел 12 лет за нападение и ограбление старушки) и любящим детей (он ласково называл их «котлетки»).

Суклетин пил очень много, а получал — не очень. Поэтому сначала он требовал от Мадины соблазнять таксистов и заманивать их к себе домой. Пока ничего не подозревающие мужчины пили чай и готовились к интересному продолжению вечера с красивой девушкой, Алексей врывался в дом, избивал их и требовал деньги. Но потом Аллигатор встал на дорогу каннибализма.

Однажды он привел в гости 22-летнюю Екатерину Осетрову и назвал ее своей сестрой. Все, что произошло дальше, Мадина помнит с трудом и смутно — от ужаса она еле могла двигаться. Алексей насмерть ударил Екатерину молотком по голове, а потом принудил Шакирову к тому, чтобы она помогла своему сожителю избавиться от тела.

Мадина сбежала от Аллигатора после того, как он изнасиловал и убил 11-летнюю Валю. Девочка сама села в машину к Суклетину, ведь он рассказал ей, что является ее дальним родственником, с которым она не виделась много лет. И даже пообещал позвонить маме, чтобы она не волновалась.

Валя поняла, что попала в ловушку, слишком поздно — дверь была закрыта, а «тетя Дина», которая попыталась спасти девочку, лежала на кухне без сознания, избитая до полусмерти.

Мадина сбежала, а Суклетин завел себе новую сожительницу Лидию Федорову – ее потом ждала та же участь, что и всех его жертв. Аллигатора сдал собутыльник, которому тот как-то проболтался о том, что происходит за закрытыми дверями его дома. Преступника расстреляли, а Мадине дали 15 лет — в 2001 году она вышла на свободу.

Перед казнью Суклетин слепил из хлеба женские туфли и передал их следователю, приложив к ним записку: «Надеюсь, что от последнего людоеда Татарстана».

Тамара Иванютина

Киевлянка Тамара Иванютина — одна из трех женщин в послесталинской истории Советского союза, которых приговорили к смертной казни. 

17 и 18 марта 1987 года сразу несколько учеников и работников киевской школы № 16 оказались в больнице с признаками пищевого отравления. Двое детей и двое взрослых умерли почти сразу, еще девять человек находились в реанимации. Врачи считали, что это обычная кишечная инфекция, но потом случилось странное — у пострадавших начали выпадать волосы.

Было возбуждено уголовное дело. Потерпевших допросили, и выяснилось, что все они почувствовали себя плохо после того, как пообедали в столовой. Отвечавшая за качество еды в школе медицинская сестра Наталья Кухаренко умерла за две недели до массового отравления. Обстоятельства смерти женщины смутили следствие, да так сильно, что было принято решение эксгумировать тело, чтобы провести экспертизу. В организме Кухаренко был обнаружен таллий. Обыскали дома всех людей, которые могли иметь доступ к школьному пищеблоку, в том числе и квартиру Тамары Иванютиной, работавшую посудомойкой.

То, что искали, нашли в самый последний момент. Эксперт-химик Валентина Петровна Калачикова подошла к тумбочке, которая стояла у окна, и попросила открыть дверцу. Тамара, которая всем своим видом до этого выражала крайнюю степень презрения к происходящему, вдруг изменилась в лице. Она швырнула ключи от тумбочки на пол и почти прошипела: «Сама открывай, белошвейка!» Один флакон вызвал у Калачиковой подозрения — слишком уж он был тяжелый. Анализ показал, что в емкости находится «жидкость Клеричи» — водный раствор таллия.

Потом выяснилось: Тамара отравила своего первого мужа-дальнобойщика. Вскоре она снова вышла замуж за Олега Иванютина и взяла его фамилию. Молодая жена решила убить его отца и мать сразу после того, как увидела их дом и земельный участок. Сначала она отравила отца Олега, а прямо на похоронах — безутешную вдову (принесла воду с таллием под видом успокоительного). Мужа она тоже начала травить, но довести задуманное до конца не успела.

Родственники Иванютиной не отставали от Тамары. Ее сестра Нина вышла замуж за мужчину намного старше нее. После того, как он прописал молодую жену в квартире, его судьба была предрешена. Всего через неделю после свадьбы мужчина попал в больницу с жалобами на слабость и боли в ногах. Там же он и скончался, что вполне ожидаемо списали на возраст.

Отец и мать, которые с детства учили Тамару, что главное в жизни — это богатство, а для достижения своей цели можно и яд человеку подсыпать, свято верили в свои убеждения. Неудивительно, что и они были убийцами: Антон Митрофанович и Мария Федоровна травили и соседей, и надоедливых родственников.

Признавать свою вину и раскаиваться в содеянном Тамара отказалась, хотя на допросах она очень самодовольно рассказывала о том, что творила, и прямо-таки смаковала подробности каждого отравления. Кухаренко, кстати, Иванютина отравила целенаправленно — женщина имела наглость делать Тамаре замечания по работе. За 10 с небольшим лет семейство совершило около сорока отравлений и убило не меньше тринадцати человек. Родственники Иванютиной получили от 10 до 15 лет тюремного заключения (судьба Нины неизвестна, отец и мать умерли за решеткой), а сама женщина была расстреляна в 1987 году. Дело Иванютиной до сих пор включается в учебные методические материалы по уголовному процессу на Украине.

Антонина Макарова

Антонина Макаровна Парфенова родилась в Смоленской губернии в 1920 году (хотя в разных источниках встречаются и другие даты рождения). Макаровой она стала по недоразумению: фамилию Тоня сменила в первом классе сельской школы, потому что учительница просто перепутала ее с отчеством.

Девочка мечтала стать врачом, поэтому в 1941 году отправилась добровольцем на фронт и работала санитаркой. Макарова после Вяземской операции 1941-го выжила лишь чудом: когда Красная армия потерпела поражение, она смогла сбежать в лес, где скиталась до того момента, как ее не схватили немцы. Удача снова улыбнулась Тоне — она сбежала из плена вместе с солдатом Николаем Федчуком.

Макарова и Федчук скитались по лесам несколько месяцев, попутно вступая в интимные отношения — будущая убийца предложила себя Федчуку в качестве «походной жены». В январе парочка рассталась — они как раз добрались до села Красный Колодец, где у солдата были жена и дети. Тоня просила его не уходить, но он вернулся домой.

Исследователи предполагают, что этот момент стал переломным в судьбе Макаровой, которую уже очень скоро назовут Тонькой-пулеметчицей. То ли расставание с Федчуком, то ли усталость, то ли психологическая травма от пережитого ужаса в «Вяземском котле», а, может, и все вместе навсегда изменили девушку и подтолкнули ее к тому, что случилось потом.

Тоня продолжила скитаться и набрела в село Локоть, которое было оккупировано немцами. Какое-то время Макарова жила в доме у неизвестной женщины. Платить ей было нечем, и Тонька уже собиралась примкнуть к партизанам, но потом обратила внимание на то, в каких хороших условиях там живут русские коллаборационисты — то есть те, кто сотрудничал с оккупантами. Макарова решила, что не хуже их, и пошла на службу к немцам. Занималась делом нехитрым — проституцией.

Потом Тоня решила, что было бы неплохо зарекомендовать себя и согласилась участвовать в расстреле партизан и членов их семей. Первую свою казнь Антонина привела в действие после того, как выпила — ей было страшно. Однако все последующие она совершала без алкоголя и абсолютно хладнокровно.

Более того, Макарова, очевидно, вошла во вкус. После расстрела она подходила к убитым и снимала с них понравившуюся одежду, сетуя на то, что на ней теперь есть следы крови и дырки от пуль. Очевидцы позже вспоминали, что по ночам Макарова часто приходила к заключенным, приговоренным к смерти, и пристально их разглядывала, будто заранее выбирая, какие из их вещей она присвоит себе. А при большом скоплении людей Тонька-пулеметчица важно выходила и помахивала плеткой. 

По официальным данным, Макарова расстреляла около 1 500 человек — это были партизаны, их семьи (не щадили ни женщин, ни детей) и мирное население. 

Расслаблялась Антонина в местном баре, выпивая с немцами и позже вступая с ними в интимную близость. Такое поведение, как бы странно это ни звучало, спасло ей жизнь — в 1943 году Макарову отправили лечиться от сифилиса в тыловой госпиталь. Из-за этого она не застала тот момент, когда Красная армия освободила Локоть от фашистов. Останься Тоня там, ее бы скорее всего расстреляли как предателя.

Вместо этого Макарова сбежала с молодым немецким ефрейтором сначала в Украину, а потом в Польшу. Там пылко влюбленного в Тоню мужчину убили, а она сама была отправлена в концлагерь в Кенигсберге.

Когда русские освободили город, Макарова смогла спастись по украденным документам, выдала себя за медсестру и устроилась работать в передвижной госпиталь. Здесь же она и познакомилась с раненым солдатом, настоящим героем войны Виктором Гинзбургом. Он влюбился в девушку и женился на ней буквально через несколько дней.

После войны Виктор и Антонина уехали в белорусский город Лепель. Макарова родила двоих дочерей, считалась ветераном войны, работала на швейной фабрике, ходила на встречи со школьниками, рассказывала небылицы о своей службе в армии и никогда не притрагивалась к алкоголю — видимо, чтобы не сболтнуть лишнего. О ее прошлом не знал никто.

Следователь КГБ Петр Головачев вспоминал, что дело периодически попадало в архив и доставалось оттуда после того, как находился очередной коллаборационист. В 1976-м году случилось неожиданное: в городе Брянске мужчина вдруг набросился на некоего Николая Иванина, в котором узнал начальника тюрьмы в Локте. Иванин понял, что больше ему не удастся прятаться от правосудия, и рассказал о своей жизни в немецкой оккупации, а также о том, что была такая Тонька-пулеметчица, с которой у него когда-то была интрижка. Он и назвал ее имя — Антонина Макарова. Но тогда найти ее не удалось, ведь при рождении настоящая Тонька была записана как Парфенова. 

Вскоре след Тони всплыл еще раз, когда некий мужчина из Тюмени указал в документах на выезд за границу — есть сестра Антонина Макарова, по мужу Гинзбург. КГБ проверяли женщину несколько месяцев, следили за ней и присылали к ее дому бывших подельников, которые и подтвердили: чинная Антонина Гинзбург и есть та самая Тонька-пулеметчика. Тогда женщину арестовали.

Муж Тони не знал, почему его жену забрали и допрашивают, поэтому бегал по разным инстанциям и писал письма — отправил даже Брежневу и в ООН. Однако когда следователи рассказали ему всю правду о прошлом супруги, Виктор забрал дочерей и навсегда уехал из города.

На допросе Макарова рассказывала, что ей не было стыдно перед теми, кого она расстреливала: «Я не знала их. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился.<…> Все приговоренные к смерти были для меня одинаковые. Менялось только их количество. Обычно мне приказывали расстрелять группу из 27 человек — столько партизан вмещала в себя камера».

20 ноября 1978 года суд приговорил Антонину к высшей мере наказания — смертной казни. Тонька-пулеметчица признала свою вину и была вполне спокойна, но после этого стала подавать прошения о помиловании. Все они были отклонены. В 6 часов утра 11 августа 1979 года приговор был приведен в исполнение.