Представьте, вы на соревнованиях с учениками, болеете и переживаете за своих, когда раздается звонок от директора школы: «Юля, у тебя есть ровно пять минут, чтобы добраться до школы! Быстро приезжай сюда, здесь скоро будут журналисты».
То, что что-то не так, я почувствовала с самого утра 9 марта 2017 года, — телефон постоянно пиликал сотнями сообщений в мессенджерах, десятки звонков с неизвестных номеров, но у меня же соревнования, я мобильный в руки не брала. Пока мчалась в школу, позвонил друг. Он сказал, что меня показывают по всем каналам, мое лицо в новостях. И коротко пояснил, в чем дело. СМИ каким-то образом вытащили фотографии из моего закрытого альбома ВКонтакте, где я в танцевальном купальнике, и еще одно, где сижу на шпагате на стойке бара. Но я педагог по чирлидингу, шпагаты — моя работа.
«Подожди, снимкам больше 5 лет, кому интересна эта история?!» — недоумевала я. Оказалось, еще как интересна! В прессе фото назвали откровенными, меня окрестили чуть ли не «развратной училкой», ну а кем же еще, и этого оказалось достаточно, чтобы организовать кампанию «Таким учителям не место в российской школе».
Тем временем в кабинете меня ждали директор с белым лицом и надменная женщина из департамента образования.
Она поинтересовалась, чем я вообще думала, когда публиковала снимки (в закрытом альбоме, напоминаю!) и заявила, что я даже нижнее белье должна покупать на другом конце Москвы, чтобы никто не видел. Дали ручку, листок бумаги и заставили написать заявление об увольнении по собственному желанию, причем задним числом. Мол, до «большого позора» в школе №19 я уже якобы не работала. Это первый и последний раз в моей жизни, когда я реально потеряла дар речи.
Позже разные адвокаты мне говорили, что никто не имел права заставлять меня писать то заявление на увольнение. Единственное, что они могли мне сделать, так это выговор. Но надо же понимать, что это российская школа, они бы выписали мне выговор, но работать дальше не дали бы. Да и у меня не было никакого желания. Узнав про то, что меня выгоняют, родители учеников организовали петицию, чтобы меня оставили, присылали мне фото «Юлия Александровна, мы вас любим!»
Это было трогательно и больно, до слез! Друзья предлагали не расстраиваться и пойти в другую школу. Ага. Когда тебя ославили на всю страну. Да и я не хотела идти работать с другими детьми, приросла сердцем к своим, томилинским.
Вот ведь парадокс, несмотря на то, что я из династии учителей, сама в школе работать я категорически не хотела. Именно зная и понимая, сколько сил и здоровья мои близкие отдают школе. Я поступила в Российский университет физкультуры и спорта на специальность «Режиссер-постановщик спортивных и массовых мероприятий». Но на третьем курсе нас отправили на практику в школу — учителями физкультуры, и во время нее я поняла, что очень люблю детей. С ними не бывает скучно, они задорные, честные, классные, разные — и в моих силах сделать их еще лучше. Ты работаешь не только в удовольствие, ты всегда полезна! Поэтому после универа я решила пойти в школу. Поставить, так сказать, эксперимент!
Если вы отовсюду слышите, что в школах не хватает педагогов, то три раза «ха!». Московские школы с их хорошими мэрскими надбавками и зарплатами укомплектованы штатом, бетонно сидящим там с 1980-х годов. И свои позиции молодым они сдавать не готовы. Поэтому вакансию я нашла в поселке Томилино Люберецкого района в школе № 19 на зарплату 24 тысячи рублей. Ровно половина ее уходила на бензин, ездить предстояло ежедневно из Москвы. Чтобы не протянуть ноги, я взяла еще ставку в соседней школе Олимпийского резерва, где набрала сразу пять групп воспитанников, мечтавших заниматься чирлидингом. Плюс, согласилась еще на классное руководство, причем взяла проблемных учеников, от которых все отказывались.
Тут надо понимать, что такое Томилино. Это депрессивный поселок городского типа, поэтому и дети там, в основном, из неблагополучных семей. Я открыла кружок по актерскому мастерству (у многих детей не было денег, чтобы ходить в платные секции, а тут появилась бесплатная возможность), стала организовать праздники, капустники, принимала участие в создании выпускных вечеров. Идей было много, энергии тоже. Дети ко мне тянулись. Я же молодая, я не буду осуждать, кричать, отворачиваться, требовать родителей. Я сама выросла в Гольяново и все проблемы подростков еще недавно познала на себе.
В школе было много хулиганов, но разве это причина ставить на них крест? Я старалась с каждым поговорить по душам. Понимала, родители не показывали им, что такое любовь, как же они могли сами ее проявлять? Глубоко несчастные дети!
Ко мне часто подходили с вопросами. Я же молодая, мне можно рассказать то, в чем не признаешься сильно взрослым, тем более, я не предам доверия. Был мальчик, у которого в семье оказалось много братьев и сестер, так у них на холодильнике висел замок! И он постоянно воровал еду в магазинах, что ему оставалось делать? Но это недоработка уже органов опеки в нашей стране.
Главной гордостью для меня стала команда по чирлидингу. За очень короткое время я набрала большую команду, где все трудились на все сто.
Чирлидинг — невероятно сложная спортивная дисциплина, там нужно прекрасно владеть балансом, быть сильным, ловким, иметь отличную гибкость. По сути, это сложный вид акробатики, и создавать такую команду — громадный труд. Для наших ребят мы придумали название Little hooligans, которое полностью отражало ее суть. В одной команде я собрала трудных подростков с обычными, домашними детьми, чтобы такие разные ребята учились быть поддержкой друг другу. В чирлидинге важно доверять, ты должен знать, что тебя поймают. И мы этого добились. Приносили школе кубки и награды. Руководство очень радовалось нашим победам. И тут вдруг такой скандал!
Соцсети у меня всегда были открыты. Все фото в купальниках, снимки с вечеринок, которые были на момент скандала, оказались старыми, пятилетней давности. Я их не скрывала, да и кто вообще сказал, что я не имею право вести соцсети? Где прописан запрет, что не могу делиться фото с отдыха, где я в купальнике? Нет такого кодекса. Да и мне никто не говорил в школе, что это под запретом. Кто же знал, что, оказывается, даже трусы я должна покупать в другой части города. Вот эта новость!
После того, как шумиха немного улеглась, я пошла работать на телевидение, редактором в «Дом-2», а спустя какое-то время улетела в Турцию, устроилась детским аниматором. Так получилось, что вскоре я там вышла замуж, родила ребенка и теперь педагогика мне нужна, чтобы воспитывать своего малыша. Я сейчас веду свой блог в Инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация), открыла онлайн-курсы и вполне счастлива жить у теплого моря круглый год.
Хотела бы я когда-то вернуться в школу? Теперь уже вряд ли.
Фото: личный архив героини